Самые праздничные дни моего детства - дни в которые показывали в кинотеатрах и по телевизору комедии Гайдая. Никогда не забуду, как смотрел первый раз "Операцию Ы", "Ивана Васильевича","Кавказскую пленницу". Не стирается такое яркое впечатление. После того, как посмотрел "Деловые люди" перечитал всего О'Генри, выходит, мне Гайдай его открыл.
Обожаю фильмы Леонида Йовича. Думаю, что и софторумчане разделят мои восхищения и помянут сегодня добрым словом великого комедийного режиссёра.
БЕЗ ГРИМАНа роль Балбеса в фильме «Пес Барбос и необычайный кросс» был утвержден Сергей Филиппов, но к началу съемок он находился на гастролях, а потому ассистенты стали подыскивать других претендентов. Искали также и двух других актеров. Когда на студию пришел Юрий Никулин, Гайдай сказал: «Все, Балбес у нас есть. Не надо никаких проб».
Что касается грима, то Гайдай сказал:
— Гримироваться вам ни к чему. У вас лицо и так глупое, моргайте только почаще.
ПРИДУМКИ ИЗ КОРЗИНЫМногие придумки Гайдая были выброшены в корзину, во-первых, по соображениям цензурным, а во-вторых, ради ритма, ради цельности произведения.
К примеру, «Пес Барбос и необычайный кросс» должен был начинаться так: к высокому сплошному забору подбегает Балбес, пишет мелом громадную букву «X», затем к нему присоединяется Бывалый, выхватывает из рук Балбеса мел и пишет следующую букву «У» и передает мел Трусу. В этот миг слышится трель милицейского свистка. Трус быстренько дописывает мелкими буквами «дожественный фильм», и тройка срывается с места.
Но, посовещавшись, решили, что такое начало сочтут пошлым, и благоразумно отказались от него.
Был также выброшен эпизод, когда, убегая от собаки с динамитом, тройка несется мимо бабушки, которая сидит на опушке и держит корзину яиц. Все трое перескакивают через эту корзину, а затем Никулин, как бы одумавшись, возвращается и, подпрыгнув, попадает точнехонько в корзину. Сцена в общем-то соответствовала стилистике фильма, но было непонятно, что делала старушка с корзиной яиц на опушке леса.
В фильме «Бриллиантовая рука» Нонна Мордюкова, обращаясь к жене Семена Семеновича Горбункова, произносила такую фразу: «Я не удивлюсь, если узнаю, что ваш муж ходит в синагогу», но фразу эту Гайдай убрал, опасаясь обвинения в антисемитизме.
ВСТРЕЧА С МЕДВЕДЕМГайдай был очень храбрым человеком, и, может быть, по этой причине, его не трогали ни злые собаки, ни дикие звери, чувствуя в нем
смелость и спокойствие. После окончания съемок «Бриллиантовой руки» вся группа отправилась в ресторан «Медвежий угол». Там, прямо в зале, в углу стояла большая клетка, в которой ради экзотики и привлечения посетителей содержался громадный бурый медведь. Леонид Гайдай взял на кухне буханку хлеба, открыл железную дверь и вошел в клетку. Медведь страшно взревел от такой наглости, встал на задние лапы и пошел на Гайдая. Все обомлели от ужаса. Гайдай же спокойно разломил буханку и сунул зверю в пасть: «На, Мишка, жри!»
Тот, как ни удивительно, съел хлеб и потянулся за второй половиной. Скормив ему буханку, Гайдай потрепал зверя по холке и благополучно выбрался из клетки.
ЗА ЛУКОМ
Жена Гайдая Нина Гребешкова рассказывает один случай, который очень точно характеризует популярного режиссера. Однажды в Москве пропал из магазинов лук. И вот она видит, что на улице торгуют луком с машины, но стоит огромная очередь. А Гайдай имел книжку инвалида войны. Жена бегом домой:
— Леня, там гигантская очередь! Пожалуйста, сходи, купи хотя бы килограмм.
Гайдай отправился за луком и пропал на несколько часов. Вернулся с килограммом лука. Оказывается, он все это время отстоял в очереди, поскольку стеснялся воспользоваться удостоверением.
— Почему всего один килограмм, ведь давали по три? — спросила Гребешкова.
— Но ты же велела один килограмм! — ответил Гайдай...
УМЕЛЫЕ РУКИПо свидетельству жены, когда у Гайдая на столе перегорала лампочка, он мог сказать:
— Слушай, Нинок, сделай что-нибудь, там у тебя лампочка перегорела!
Когда что-нибудь случалась с машиной, говорил:
— Нинок, по-моему у тебя там что-то капает.
— Где. что капает?
— Ну не знаю, — отвечал он. — Я посмотрел, а там внизу что-то мокрое.
«У ВАС УС ОТКЛЕИЛСЯ»У Гайдая был дар работы со словом, что встречается у режиссеров не так часто. Он варьировал выражения и интонации, пока не добивался такого звучания фразы, что она становилась заразительной и ее подхватывали все, кто слышал. Так, сразу же после выхода на экран фильмов Гайдая разошлись многие реплики: «Сядем усе», «Клиент готов», «Наши люди на такси в булочную не ездят», «У вас ус отклеился», «Не виноватая я...» и т.п. Актеры вспоминают, что фильм «Кавказская пленница» еще находился в стадии съемок, а уже повсюду повторяли вслед за В. Этушем: «Шляпу сними». Подсобные рабочие ходили и бормотали друг другу при встрече: «Бамбарбия! Кергуду!»
— Если рабочие смеются, значит, будет смеяться вся страна! — говорил Гайдай и был абсолютно прав.
ИСКУССТВО СОБЛАЗНЕНИЯВ фильм «Операция „Ы" и другие приключения Шурика» Леонид Гайдай пригласил юную актрису Наталью Селезневу. Нужно было как-то добиться того, чтобы в новелле «Наваждение», где они с Шуриком готовятся к экзамену по физике, она естественно и без стеснения разделась перед камерой до купальника. Нужно отметить, что в то время подобные сцены для режиссеров и актрис были весьма проблематичны. Леонид Гайдай нашел ловкий ход. Он сказал, что в кадре актрисе нужно будет раздеться...
— Но у вас, возможно, не очень хорошая фигура, — как бы засомневавшись, добавил он.
— Как это не очень хорошая! — возмутилась Селезнева и одним движением скинула с себя платье.
После этого актрисе было уже гораздо проще и легче сниматься в этом эпизоде.
ТВОРЧЕСКИЙ ПОИСКСнятый Гайдаем в самом начале его режиссерской деятельности фильм «Деловые люди» (по новеллам О’Генри) был успешным. В нем было много режиссерских находок. Одно время Гайдай чуть ли не помешался на звуках: ходил, стучал по всяким предметам и прислушивался. Когда в «Деловых людях» похищенного паренька трясут за ноги, раздается металлический звон. На вопрос, зачем он это сделал, Гайдай пожимал плечами:
— Не знаю. Нравится, и все... А зачем — критики что-нибудь придумают...
И действительно, один кинокритик написал, что металлический звон монет говорит о том, что мальчик является для жуликов, его похитивших, символом денежного мешка.
ШИЮТА КРУГОЗОРАЖена Гайдая рассказывает такой случай. Ехали они вдвоем в метро, и вдруг Гайдай, который был на голову выше других пассажиров, подтолкнул ее плечом и сказал:
— Ты погляди, какая красивая женщина! Классическая красота!..
— Да где, не вижу, — стала оглядываться Гребешкова.
— У выхода, уже выходит из вагона, — показал Гайдай.
— Да не вижу я!
— Как же это ты не видишь? — удивился Гайдай, а потом присел так, что голова его оказалась на уровне головы жены и, поглядев по сторонам, сокрушенно заметил:
— Да ты же с таким ростом ничего не видишь! Как же ты так живешь?
ГЕНИАЛЬНЫЙ ПЕСУ Гайдая была собака Рича — существо очень понятливое и умное. Хозяин научил ее многим штучкам.
Она могла, например, приносить по команде тапочки и газету. Причем, из стопки газет брала только верхнюю. Если он посылал ее за газетой еще раз, Рича снова брала из стопки верхнюю.
Гайдай частенько разыгрывал гостей, демонстрируя феноменальные способности своей собаки. Например, он заявлял, что собака его умеет читать, по крайней мере способна отличить газету «Советская Россия» от «Советской культуры», а «Советский спорт» от «Комсомолки»...
Сидя с гостем в комнате, он говорил, к примеру, так:
— Вы знаете, в сегодняшней «Советской культуре», если я не ошибаюсь, статья про меня. Эй, Рича, принеси-ка мне «Советскую культуру».
Собака шла в спальню, брала из стопки верхнюю газету и приносила.
— Нет, — говорил Гайдай, бегло просматривая газету. — Это не здесь. А принеси-ка мне, Рича, «Советскую Россию», — просил он, зная, что теперь сверху лежит именно эта газета.
Собака шла в спальню и, к изумлению гостя, приносила названное хозяином издание. Но и здесь нужной статьи не оказывалось. И тогда Гайдай посылал собаку за «Комсомолкой». В конце концов собака приносила подряд все восемь газет, которые выписывал Гайдай, а гость к этому времени уже полностью терял дар речи.
По материалам книги "Жизнь замечательных людей" (Актеры кино).
»» Нажмите, для закрытия спойлера | Press to close the spoiler «« При жизни Леонида Иовича Гайдая о его фильмах писали много, а о нем самом — почти ничего. Это вполне устраивало режиссера, который не любил шума вокруг своей персоны. Теперь особенно ценна каждая подробность его биографии.
Отец Леонида Иовича служил на Амурской железной дороге. В поселке Алексеевске, который после революции был переименован в Свободный и под этим именем вошел в историю СССР (и особенно в историю ГУЛАГа!), он встретил свою будущую жену. В семье родились трое детей, младший — Леонид. Когда ему было восемь лет, семья переехала в Глазково — пригород Иркутска.
На улице Касьянова, недалеко от высокого берега Ангары, до сих пор стоит деревянный дом под номером 25. Он был построен Гайдаем-отцом. Высокие потолки, широкие, светлые окна, сад, уступами спускающийся с горы. Лес и рыбные места — рукой подать, у стрелки Ангары и Иркута, ее притока. И хотя от берега до берега почти восемьсот метров, когда-то Гайдай, отчаянный парень, переплывал Иркут в самом широком месте.
Он скатывался на лыжах с ангарских и иркутских берегов. Умел кататься и на коньках. Не только на двух, но и на одном. Так можно было очень быстро успевать в школу: одной ногой, обутой в «железку», скользить вперед по льду, отталкиваясь другой. (А на школьном дворе снять конек, забросить в сугроб, где он пролежит до конца занятий.)
Леонид Гайдай учился в железнодорожной школе № 42. За дисциплину ему порой попадало. В первый же день учебы, посаженный за первую парту, он вытянул свои длинные ноги, уперся ими — и давай помаленьку двигаться вперед вместе с партой, пока не дополз до доски. А за ним — остальные первоклассники. Еще Леня Гайдай нередко дрался, не боясь связываться со старшими.
Зато он не обидел ни одной кошки, ни одной собаки, ни одной птицы — сколько бы их не жило при доме. Вот только лошадь одна немного пострадала… Но это был, скорее, не зоологический, а музыкальный инцидент.
В семье все любили музыку. Оркестровые записи так нравились младшему Гайдаю, что он однажды попросил:
— Мама, купи мне, пожалуйста, скрипку!
Но в Иркутске детских скрипок в продаже не оказалось. Не беда! Гайдай к тому времени уже был пионером и ежемесячно получал по подписке журнал «Пионер». Где он и нашел рекомендации, как самому сделать скрипку. Высушить еловые дощечки, выпилить их по чертежной форме, прорезать эфы в верхней деке, склеить, укрепить гриф — все это мальчик сумел. Оставалась единственная проблема — струны, они должны быть волосяными. Вот тогда-то потребовалась лошадь.
Своей не было, но у соседей имелась смирная кобылка сивой масти. Половины ее хвоста хватило юному умельцу для оснащения инструмента. С ним Леня отправился поступать в музыкальное училище. Не поступил. Но винил себя, а не скрипку: «Тогда мне и Страдивари не помог бы!».
Тогда вся страна смотрела «Чапаева». Леня тоже смотрел. Но гораздо больше ему нравились фильмы Чарли Чаплина. Гайдай приходил в кино на самый первый сеанс. Покупал билет, смотрел картину, а по окончании ее прятался между рядами, пока фильм не начинали крутить снова. И сколько раз крутили — столько раз смотрел.
Ближе к окончанию школы Леонид Гайдай увлекся театром, записался в кружок при городском Доме культуры. Туда надо было добираться через весь город. Особенно впечатляла зимняя дорога — по гулким промерзшим деревянным тротуарам, под низкими ветками деревьев в густом неосыпающемся инее. Беги и повторяй:
— Быть или не быть? Вот в чем вопрос!
18 июня 1941 года — его выпускной вечер. Через четыре дня он с одноклассниками пошел подавать заявление в военкомат.
Но в армию тогда призывали с девятнадцати лет. И Гайдай стал рабочим сцены в Иркутском драматическом театре. Летом 1941 года в Иркутск была эвакуирована труппа Московского театра сатиры. На местной сцене заблистали Хенкин, Тусузов, Поль, Слонова, Курихин, Доронин, Грузина, Лепко, Пугачева, Кара-Дмитриев. То была первая его школа!
Потом пришла повестка, и Гайдай оказался… в Монголии. Братская страна снабжала нашу Красную армию лошадьми, а за ними надо было ухаживать и объезжать их. (Длиннорослый Гайдай на мохноногой коренастой монгольской лошадке — увидеть бы такое фото! Увы, фото нет, его можно только вообразить.) А осенью сорок второго года война началась для призывника по-настоящему. Гайдай стал сержантом батальона пешей разведки 381-й стрелковой дивизии Калининского фронта. Всю зиму ходил через линию фронта и приводил «языков», пока не напоролся на противопехотную мину. С тяжелейшим ранением — раздроблена кость, разорваны мышцы ноги — его доставили в военный госпиталь в г. Иваново. Угрожала ампутация, но сержант-разведчик взмолился: «Ребята, а можно как-нибудь так, чтобы не отрезать? Я артистом быть хочу...».
Просьба была неосуществима. Но, видно, ангел-хранитель этого бойца пустил в ход все свое влияние на небесах. В Иркутск Гайдай вернулся с обеими ногами, хотя и на костылях. В 1944 году он стал студентом театральной школы при Иркутском драматическом театре.
После театральной школы Гайдай сразу получил множество ролей в спектаклях по пьесам Чехова, Корнейчука.
«В Иркутском драматическом был мой первый режиссерский опыт. В «Госпоже министерше» я ставил сцену драки. Понравилось. Решил учиться этому делу, поехал в Москву поступать в ГИТИС. О кино я тогда почти не думал. Но случилось так, что ГИТИС для меня оказался недоступен из-за уже наработанной актерской школы. А я уже из театра уволился… Ну, думаю, была не была — пойду в кино. Сдал экзамены во ВГИК. И не пожалел».
За место студента-вгиковца ему пришось бороться дважды: после первого полугодия Гайдая… отчислили за профнепригодность!
Но двадцатишестилетний первокурсник отстоял свое право получить высшее кинообразование. И был сполна вознагражден за упорство: в новом учебном году руководителем их курса стал народный артист СССР Григорий Васильевич Александров. Мэтр объявил, что курсовую мастерскую решено сделать комедийной, при том, что «комедийный профиль не обязателен для всех студентов. Вскоре после прихода Г. Александрова Гайдай стал все заметнее выделяться среди других студентов. Первым из выпускников курса поставил самостоятельный фильм.
После дебютной ленты «Долгий путь» по повести
В. Короленко, отнюдь не юмористической, Гайдаю было предложено ставить комедию. И он ее поставил. С Ростиславом Пляттом и Георгием Вициным в главных ролях, под названием «Жених с того света». И узнал на собственном опыте, как прав был польский писатель Станислав Лец, сказавший: «Сатира никогда не сможет сдать экзамен — в жюри сидят ее объекты». Гайдай попал в самую гущу этих объектов и в завершение всех испытаний услышал от министра культуры А. Михайлова: «Вы у меня партбилет на стол положите за такое кино!». В итоге эта покалеченная картина была размножена всего в двадцати копиях и до широкого зрителя не дошла.
«Хватит. Комедию я больше снимать не буду», — сказал Гайдай. А в душе он был готов к тому, что ему не только комедию — вообще больше ничего не дадут снимать. Решение об искупительной жертве за него принял И. Пырьев: «Тебя спасет историко-революционный фильм. Подожди, я подыщу сценарий». Так появился на свет «Трижды воскресший» — фильм о подвигах волжского теплохода-буксира в Гражданской и Отечественной войнах. Это была не самая плохая картина, но можно понять, почему режиссер постарался забыть о ней как можно скорее.
Наконец, с 1961 года имя Гайдая стало приобретать все более широкую известность. Вышел «Пес Барбос и необычный кросс», за ним — «Самогонщики». В 1963 году — «Деловые люди», три киноновеллы по рассказам О'Генри.
Ни один фильм Гайдая не вышел на экраны просто так. «Кавказскую пленницу» спасло настоящее чудо. Когда в Министерстве культуры уже почти приговорили фильм к невыходу, Леонид Ильич Брежнев захотел субботним вечером посмотреть какую-нибудь новинку. Обслуга генсека знала, что больше всего он любил комедии. И вот с утра пораньше в понедельник министр вдруг услышал в трубке голос «самого главного», который захотел передать свою личную благодарность создателям фильма…
В «Бриллиантовой руке» режиссер, не надеясь, что чудо повторится, поставил обманный «манок» — вмонтировал в финал документальные кадры с… атомным взрывом. На все недоуменные вопросы коллег отвечал одно: «Это — напоминание о серьезных вещах, примета нашего неспокойного времени».
Естественно, у ответственных товарищей такая «примета» вызвала полный ступор. И когда Гайдай отказался вносить правку в картину, «отдав» комиссии только атомный взрыв, все согласились, что к остальному, уж так и быть, можно не придираться.
Гайдаю доставалось не только от идеологов, но и от киноведов. За «животный смех» в его картинах, за балаганность жанра. Но кто-то из критиков недавно с удивлением отметил, что фильмы Гайдая «умнеют» с годами. Не в том смысле, что когда-то они были глупыми. А в том, что было в них, оказывается, много больше того, что виделось нам, взахлеб смеющимся.
Вряд ли Гайдай ставил перед собой такую цель — бичевать и перевоспитывать. Он снимал комедии потому, что сам иначе не мог. Но получилось, что заодно он всех нас невольно и понемножку переучивал из «совков» в нормальных людей.
»» Нажмите, для закрытия спойлера | Press to close the spoiler ««